Невидимые правители. Люди, которые превращают ложь в реальность - Renee DiResta

Книга ПНД "Изящное искусство пропаганды: A Study of Father Coughlin's Speeches", была продана тиражом в тридцать тысяч экземпляров, а всего материалы МПА получили около миллиона детей. У Кофлина были десятки миллионов слушателей.

МПА также стала политически спорной именно потому, что выступала против невидимых правителей, как иностранных, так и отечественных: "В демократии существует много голосов, много мнений и много пропаганды", - отмечала МПА. За пятьдесят лет до Чомски она утверждала, что захват СМИ через собственность, рекламу и государственный контроль - это проблемы, которые необходимо преодолеть. Когда началась Вторая мировая война, ее миссия столкнулась с пропагандистскими усилиями самой Америки. Она просуществовала пять лет, прежде чем закончилось финансирование, и опубликовала свой последний еженедельный бюллетень в 1942 году. Впоследствии Клайд Миллер был уволен из педагогического колледжа Колумбийского университета во время "красной войны" - он стал жертвой маккартизма и клеветнических кампаний. А Комитет по антиамериканской деятельности Палаты представителей в 1947 году напал на IPA, назвав его "коммунистическим фронтом". 100

Подход ПНД находит отклик спустя десятилетия, потому что риторические приемы пропаганды, как и тропы в рассказах, остаются довольно постоянными. Они действуют на эмоциональном уровне, и хотя развивающиеся технологии могут изменить способ подачи информации, цель - люди - остается прежней.

Усилия по повышению пропагандистской грамотности, подобные ПНД, не являются панацеей. Однако обучение общественности распознаванию манипулятивной риторики, похоже, стоит того, чтобы попытаться сделать это снова, особенно учитывая, что такие подходы, как простое отключение Кофлина, сегодня все более неэффективны. Такие подкасты, как Decoding the Gurus и Conspirituality, пытаются сделать это для своей аудитории, используя занимательные примеры из практики и юмор, чтобы объяснить, как действуют конкретные онлайн-учителя. Оживленные сабреддиты обсуждают эпизоды, совместно препарируют подкасты среднеуровневых COVID-контраргументов, которые до сих пор зарабатывают около 10 000 долларов в месяц только на Patreon. Научные коммуникаторы тоже начали понимать, что такой подход может быть привлекательным; преподаватели создают инфографику с персонажами вроде "Фальшивых преследователей правды" и "Нагнетателей неопределенности", чтобы разоблачить людей, с которыми все сталкивались в интернете. 101 Эти скептические статьи развлекают; даже если это образовательный контент, люди делятся им. Процесс обучения не обязательно должен заключаться в сидении в комнате и чтении учебника по риторике. Его можно сделать веселым.

Помимо просвещения людей о пропаганде, мы можем рассказать им об алгоритмах, которые способствуют ее распространению. Алгоритмы отражают стимулы технологических платформ, и обучение людей тому, как на самом деле работают цифровые невидимые правители, может помочь нам понять, какую мощную роль мы, пользователи, как члены толпы, играем сегодня. 102 Алгоритмическая грамотность может помочь людям понять, почему не все их друзья видят все их сообщения (подсказка: это не цензура). Понимание того, как рекомендательные системы сортируют людей по сетям, может помочь нам быть более осведомленными о поляризующих фракциях. Изучение курирования и вовлечения помогает людям понять, почему мнения меньшинства воспринимаются как мнение большинства.

Слухи: Как распознать их и справиться с ними

А как же слухи? В 1910-х годах слух мог остаться в пределах деревни или города. В 1960-х годах он мог просочиться в телевизионные программы, если ему удавалось миновать влиятельных привратников. Теперь, в 2020-х годах, слухи распространяются среди миллионов людей, становятся трендами в Twitter и подхватываются круглосуточными СМИ. Слухи сегодня распространены и распространяются гораздо шире, чем когда-либо прежде, а политические слухи особенно сильны. 103 Понимать их и уметь реагировать на них сегодня так же важно, как в двадцатом веке было важно понимать пропаганду. Слухи, конечно, более органичны и менее преднамеренны; они лежат в основе нашей социализации. Но они играют важную роль в формировании консенсуса внутри ниш, в которых мы живем, даже если они влияют на нашу способность достигать консенсуса между ними. И они очень, очень липкие: слухи повторяются, и их трудно опровергнуть, особенно если люди не доверяют тем, кто их опровергает.

Подобно тому как компанию Wayfair обвинили в продаже детей в шкафах для бумаг, в начале 1980-х годов компанию Procter & Gamble (P&G) обвинили в связях с сатанизмом. В то время сатанинская паника охватывала множество неожиданных целей: церкви, склонные к заговорам и выступавшие против рок-н-ролльных групп, также набросились на P&G. Некоторые слухи касались ее логотипа, который использовался более пятидесяти лет: борода на лице логотипа была похожа на три перевернутые шестерки (знак зверя). Пятнадцать тысяч человек позвонили в компанию менее чем за два месяца, чтобы поинтересоваться этим, как только слухи начали распространяться (это, конечно, лишь малая часть того, что происходит с крупными вирусными слухами сегодня). Слухи, казалось, утихли в 1982 году, но всплыли в 1985-м; небылица утверждала, что кто-то (авторство варьировалось) видел, как генеральный директор компании на популярном в то время телевизионном ток-шоу The Phil Donohue Show признался в гнусных отношениях. 104 Procter & Gamble старательно пыталась исправить ситуацию: компания наняла следователей, чтобы выяснить происхождение слухов, распространила тысячи наборов материалов, направленных против слухов, и попыталась привлечь религиозных лидеров, включая Джерри Фолвелла и Билли Грэма, чтобы развеять нелепую теорию. 105 После сотен тысяч телефонных звонков в течение нескольких месяцев P&G удалила логотип со всей своей продукции в апреле 1985 года. 106 Но и это оказалось неэффективным. Что они скрывали?

Слухи вернулись в 1991 году. Верующие распространяли листовки, чтобы предупредить своих друзей и призвать их к бойкоту. Пасторы раздавали их своим прихожанам, что, по сообщениям новостей, убедило некоторых принять участие в бойкоте. "Наш пастор представил это нам. А если вам что-то преподносит человек, которому вы доверяете, вы верите", - сказал один человек газете Washington Post, выразив удивление, когда репортер сообщил ему, что предполагаемой передачи Донохью никогда не было. 107 В конце концов P&G начала активно судиться с людьми, распространяющими слухи, в том числе с дистрибьюторами конкурента, компании Amway, которые оставляли голосовые сообщения в надежде привлечь бойкотирующих клиентов P&G.

Жан-Ноэль Капферер, исследователь слухов, с которым мы впервые познакомились в главе 1, изучил реакцию P&G и других компаний, столкнувшихся с подобными проблемами. Он обнаружил, что опровергнуть ложные утверждения было очень сложно как для компаний, так и для отдельных людей: простое опровержение слухов часто укрепляло их в сознании людей или непреднамеренно передавало ложные утверждения еще большему числу людей. Опровержения были сложны: они не были "новостями", потому что их ждали, и они были чем-то вроде убийственной радости. Они "погружали нас обратно в банальность реальности" и не предлагали ничего нового. 108 Если бы исправление несло в себе драматизм - возможно, это была бы контрклевета, - оно могло бы привлечь больше внимания, но компании и учреждения часто не хотели